«Я поняла бессмысленность и бесполезность провластного профсоюза»

—  После выборов 2020 года мне стало понятно, что делать в государственном профсоюзе нечего, и я вышла из него. Они только собирали взносы, но права работников не защищали и защищать не собирались.

Последней каплей для меня стал несчастный случай на производстве с летальным исходом, который произошел незадолго до выборов. Вдова погибшего человека, кстати, тоже сотрудница предприятия, долго ходила по всем инстанциям, чтобы получить выплаты, хотя было признано, что виноват «Гродно Азот». Пришлось искать адвоката и подавать в суд, чтобы получить компенсацию, потому что с ней никто не хотел разговаривать толком, перебрасывали от одного человека к другому. Государственный профсоюз в этой ситуации ей вообще никак не помог.

Я все это видела и поняла бессмысленность и бесполезность провластного профсоюза. Особенно на таком технологически сложном и довольно опасном с точки зрения производственных процессов предприятии как «Гродно Азот». В той системе, которая сложилась сегодня в Беларуси, верхушка государственной пирамиды живет хорошо, а на всех остальных власти и тем более подчиненным ей профсоюзам наплевать.

Например, если у людей есть кредит, то в лучшем случае зарплаты хватит на то, чтобы его выплачивать, причем не один и не два года. А у многих в кредитах было и есть практически все – жилье, мебель, бытовая техника, учеба детей. Это такое современное рабство под управлением государства и банковской системы, когда человек связан по рукам и ногам.

— И что вы сказали, когда пришли подавать заявление о выходе из провластного профсоюза? Все-таки поступок ваш был непривычным и вызывающим для этой системы…

— Их очень интересовала причина моего решения. Я сказала, что не доверяю руководству, но какому конкретно – не уточняла. Пусть думают сами!

Потом, когда было общее собрание с участием руководства предприятия возле заводоуправления, на нем выступали представители Беларуского Независимого профсоюза. И я тогда подумала: о, так есть реальный профсоюз с понятной программой и позицией. Раньше до меня доходили какие-то слухи – что БНП чуть ли не подпольщики, и вообще разговоры на нашем предприятии о них были, по сути, запрещены.

Я решила, что буду вступать в Независимый профсоюз. Мне понравилась там атмосфера, я увидела нормальных, адекватных людей. Так я стала членом БНП, а когда на предприятии начались забастовки, к ним присоединилась. Вскоре меня уволили, но в Независимом профсоюзе я продолжала работать.

Ну а когда меня вызвали в КГБ на «беседу», поняла, что придется уехать из Беларуси, иначе могу попасть за решетку.

— Вы сразу уехали в Польшу?

— Нет, сначала в Украину: не без проблем, но мне помогли. Это было в конце 2021 года. Примерно через месяц перебралась в Польшу – с одним рюкзаком за плечами.

Сначала, конечно, было очень трудно: другая страна, другой язык, другие законы, куча проблем, которые нужны решать. Но надо сказать, что мне помогали разные беларуские организации и просто наши соотечественники. Да я хотя бы могла попросить совета по каким-то вопросам. И это уже было немало.

Сначала было сложно с жильем. Поскольку мы с мужем шли по программе беженцев, то не могли его снять. Пришлось какое-то время жить в комнате в коммуналке. Потом, когда получили документы, смогли снять квартиру.

Затем я нашла работу и уже успела поменять несколько. Они были разные: например, убирала квартиры и офисы, работала на предприятии, выпускающем посуду (меня взяли на фасовку). Но всё это было временно.

К сегодняшнему дню я открыла собственное дело, связанное со сферой красоты и ухода за кожей. Поскольку я по образованию химик, то смена рода деятельности для меня была не очень сложной. Я хорошо разбираюсь в косметике, из чего она состоит, как работает и какую можно посоветовать клиентам. Люди ко мне приходят, чтобы получить квалифицированную консультацию.

Но все равно непросто, конечно, потому что нужно разбираться в трудовом законодательстве, в отношениях с подрядчиками, которые не всегда бывают честными. Однако уже есть опыт.

— А муж нашел работу?

— С ним пока сложнее. В той сфере, где муж хочет работать, большая конкуренция. Поэтому он пока работает не по специальности.

Но в Польше есть организации, которые помогают беженцам в трудоустройстве. Когда я пришла в одну из таких, там очень обрадовались: у них не хватает химиков. И предложили мне устроиться на завод.

Но, честно говоря, проработав 10 лет на химическом предприятии, я не захотела возвращаться в эту сферу. В том числе и из-за того, что это негативно влияет на здоровье. И вообще я не хотела снова в заводскую систему. 

— В итоге вы смело открыли свое дело в чужой стране – а это даже в родной рискованно, прогореть запросто можно. И как ваш бизнес себя чувствует?

— Очень даже неплохо. Я нормально зарабатываю и могу себе позволить многие вещи: помимо аренды жилья хорошо питаться, покупать вещи, ходить иногда в театры и на концерты.

А еще мы с мужем довольно много путешествуем – так снимаем стресс от эмиграции. Продав автомобиль в Беларуси, за эти деньги смогли приобрести здесь экологичную машину поновее. При этом мы стараемся откладывать, чтобы купить себе в Польше жилье и остаться здесь жить.

— То есть ностальгия по Родине не мучает?

— Ну что толку ностальгировать или жалеть, жизнь идет здесь и сейчас. И мы стараемся найти себя в ней, развиваться в ней, обустроить ее, работать, учить язык, общаться с соотечественниками и местными жителями.

Я скучаю в большей степени по природе Беларуси, которую очень люблю: по озерам, рекам, лесам. А что до всего остального – моя свободная душа не приемлет любой несвободы.

— В вашем новом пространстве жизни она чувствует себя лучше?

— Несмотря на все проблемы, мне намного свободнее здесь. Я занимаюсь тем, чем хочу и выстраиваю свою жизнь так, как хочу, а не завишу тотально от власти, которая каждый день промывает мозги, рассказывая, как надо жить и о чем думать.  

А еще я увлекаюсь живописью и пишу картины. В Беларуси пыталась развиваться в этом направлении, стремилась участвовать со своими работами в конкурсах и выставках, но мои картины не проходили. Не буду говорить, что они гениальны, но всякие комиссии придирались к чему угодно, чуть ли не к использованным цветам.

Здесь, в Европейском Союзе, появилось больше возможностей, хотя конкуренция ощутимая. Я довольно много выставлялась в Польше, а в этом году вместе с другими соотечественниками участвовала в выставке, которую организовали в Чехии коллекционеры беларуского искусства. Для меня это большой шаг вперед.

Одна из моих картин называется «Росток». Когда я ее писала, думала о том, что даже сквозь асфальт ростки пробиваются к солнцу – как и люди, вырванные из своей почвы и попавшие в чужую, пробиваются к свету. Надеюсь, все мы его обретем.