«Отдельный вид наглой лжи». Чего добился режим Лукашенко в борьбе с алкоголизмом за 30 лет?

До конца ноября 2025 года в Могилевской области проведут сразу несколько так называемых «дней трезвости»: 20 ноября на сутки запрещена продажа спиртного в Бобруйском районе, 21-го — в Бобруйске, 28-го — в Дрибине. А это вообще работает?

• Чиновники рапортуют: действует профилактика, беларусы стали употреблять меньше алкоголя, особенно крепких напитков, и количество пациентов наркодиспансеров уменьшилось.
• Международное исследование, опубликованное в авторитетном журнале The Lancet, в свою очередь, говорит о том, что Беларусь на первом месте в мире (!) по уровню смертности от алкоголя, и в тройке стран с наибольшими потерями качественной жизни.

Что-то тут не складывается. То ли власти РБ в статистике выдают желаемое за действительное, то ли многолетняя антиалкогольная кампания да профилактика ЗОЖ хороша и эффективна только на бумаге?

— «Дни трезвости» — очевидно, что не работают. Я сомневаюсь и в достоверности цифр по снижению употребления алкоголя, — отмечает в разговоре с «Салідарнасцю» врач-психиатр Павел Перепелкин. — Потому что беларуская статистика — это отдельный вид наглой лжи.

Собственно, как и все профилактические мероприятия антиалкогольной кампании, которая в нашей стране проходит с нулевой эффективностью, если не с отрицательной.

Во всей системе здравоохранения существует эта пирамида лжи: сочиняются планы «пол-палец-потолок», придумываются мероприятия.

Например, районный нарколог приехал на завод, рассказал работягам о том, что водку пить вредно — его послушали, покивали головами, пошли пить. Потом пишутся отчеты, справки о том, что выполнили, перевыполнили и внедрили. А за пирамидой из бумаг абсолютно ничего реального нет.

И этот подход пронизывает всю беларускую медицину, наркологию в частности.

Единичные «дни трезвости», говорит доктор, затея нелепая: «В году 365 дней, окей, вы сделали 5 дней, когда не продают алкоголь — и что?». Выпускники школ, если хотят отметить с алкоголем, покупают его заранее, люди зависимые знают, что вожделенную «чекушку» можно достать не только в магазине.

Выходит, суточные запреты принципиально на уровень потребления не влияют.

— А что влияет? Приснопамятная «директива №1»? Повышение акцизов, снижение доступности, запрет рекламы спиртного, например, как сделали в Польше, Литве (а в этом году серьезно ограничили время продажи алкоголя в Латвии)?

— Вот именно: системные меры. Именно они дадут эффект. Не только строгий контроль по возрасту, потому что, будем честны, несовершеннолетний может с помощью взрослого купить алкоголь.

Нужна более жесткая ценовая политика в отношении алкоголя. И что для Беларуси особенно важно — политика качества алкоголя. Потому что часто высокая смертность часто связана с суррогатами, метиловым спиртом, с дешевыми крепкими «чернилами», которые и вином-то называть неправильно.

Сухим законом, запретами тоже пробовали — не работает. Это действует в абстинентных культурах, в исламских странах, где алкоголь исторически сотни лет под запретом. Но идеального решения пока не изобрели. Хотя есть меры, которые помогают реально влиять на какие-то показатели — в том числе ограничения по времени продажи. У нас их то вводили, то отменяли. Предполагаю, когда выручка упала — решили, что борьба с пьянством — это хорошо, но деньги тоже нужны.

Еще одна большая проблема в Беларуси, отмечает Павел Перепелкин — медпомощь людям с зависимостями. Алкозависимым предлагают, как один из передовых методов, так называемое кодирование, хотя эффективность его «близка к нулю».

А наркологическая служба, хоть и выделена отдельно (есть внештатный нарколог Минздрава, в облздравах, наркологические диспансеры), в основном занимается учетом и регистрацией, а также все теми же формальностями и отписками.

— Наркологическая помощь до сих пор носит карательный характер, — продолжает врач.

Как пытаются мотивировать человека, чтобы он бросил пить: не прекратишь — поставим на учет к наркологу, ни машины, ни работы тебе не будет. Кто при таком раскладе захочет сам идти к наркологу?

Хотя я лично знаю ребят, которые действительно могут помочь зависимым; не благодаря системе, а вопреки ей. Но даже к ним никто не пойдет, потому как на учет поставят. Да и стыдно это, стигматизация в беларуском обществе очень сильна.

— То есть, вместо медпомощи и программы реабилитации — учет у нарколога, а будешь плохо себя вести — попадешь в ЛТП…

— Да-да, не поиск эффективных подходов, не психотерапия, не медикаментозное лечение — а, в лучшем случае, давай-ка мы тебя закодируем. Считается, что мотивация держаться в трезвости — то, что каждый месяц нужно прийти отмечаться и быть опрятным, трезвым, без перегара. Дикость, но так это и работает.

Та же директива, к слову, в свое время в чем-то подействовала, как метод кнута — на работе люди стали пить меньше. Но это же не значит, что стали меньше пить дома.

Проблема алкозависимости для беларуского общества — в целом в образе жизни. Есть страны, которые опережают нас по цифрам потребляемого алкоголя на душу населения, но там алкоголь часто входит в структуру питания: условно, бокал вина как аперитив. У нас же, наоборот, еда рассматривается, как дополнение к алкоголю, закуска. А алкоголь — как элемент образа жизни.

На мой взгляд, это связано с тем, что у беларусов очень мало способов для самореализации. Взять беларуского пенсионера, не важно, автослесарь это, учитель или военный отставник: ему на пенсии что делать? Путешествия не сильно-то доступны нашим пенсионерам, социализация, походы по кафе с друзьями — тоже нет. Отсутствие вариантов приводит к тому, что альтернатива — пить.

Праздники, горе, встречи, гости — все это сопровождается алкоголем. Как и переживания: люди пьют, если весело, если грустно, если тревожно, если устал, если все надоело. Потому что — а что еще делать? Мы как будто не умеем жить по-другому.

Поработав наркологом на районе, посмотрев, как пьют в деревне, я увидел: очень многие пьют по этому механизму.

— На ваш взгляд, насколько эмиграция повлияла на отношения беларусов с алкоголем — усугубила зависимость или, напротив, в других условиях люди замечают за собой такие привычки и как-то с ними борются?

— У меня не такая большая выборка, чтобы делать уверенные выводы. Но по единичным наблюдениям — эмиграция, наоборот, для многих стала источником альтернатив самореализации.

Грубо говоря, можно не бухать в пятницу и на выходных. Оказывается, что общество может давать тебе возможности реализовать себя иначе.