«Если сосед сел как политзаключенный — это может заставить пересмотреть планы на жизнь»

Демографическая ситуация в Беларуси ухудшается, и это уже ни для кого не секрет. Статистика показывает падение рождаемости и рост числа пожилых людей, власти признают проблемы на рынке труда, а повышение пенсионного возраста, по мнению экспертов, неизбежно.

Антирекорды демографии

Сегодня Беларусь имеет одну из самых низких рождаемостей в нашем регионе. Что бы там ни рассказывали идеологи по методичкам о «вымирающей Европе», цифры упрямая вещь: у нас в стране рождаемость — 1,06 (106 детей на 100 женщин), в то время как в среднем по Европе — 1,5.

К тому же беларусы стремительно стареют. Притом мужчины живут значительно меньше женщин (в среднем на 10 лет). Это ведет к целому ряду проблем в экономике, перегрузке социальной и пенсионной системы, и т. д.

Идеи, как это исправить, у чиновников есть. Например, принимать больше трудовых мигрантов, мотивировать пенсионеров работать как можно дольше, охотиться на «тунеядцев». И, конечно, призывать беларусок рожать, во имя «традиционных ценностей» и национальной безопасности. Работает это плохо, но кто сказал, что режим не пытается.

— В общем, власти принимают масштабный комплекс мер, кроме того, чтобы прекратить репрессии и попытаться вернуть часть людей в Беларусь, — отмечает академический директор BEROC, экономист Лев Львовский.

При чем здесь репрессии? Эксперт проанализировал состояние пенитенциарной системы и рассказал на конференции «Медицина в Беларуси: право и экономика. Вызовы» о неочевидном, но откровенно негативном — и в перспективе весьма ощутимом — влиянии беларуских тюрем на демографию.

Цепочка «тюремных» проблем

По разным сведениям, сейчас в Беларуси находится в заключении примерно 33 тысячи человек. Здесь важно сделать оговорку: многие данные приблизительные, поскольку государство и в лучшие времена не спешило делиться с обществом «тюремной» статистикой, а сегодня все больше информации скрывается.

И все же: около 33 тысяч человек — в беларуских тюрьмах и колониях. В географической Европе это один из самых высоких показателей на сто тысяч населения, «выигрывает» разве что Турция. Примерно 89% из них — мужчины, чаще молодого и среднего возраста. 11% заключенных — женщины (что, на минутку, вдвое выше среднеевропейских 5%), среди политзаключенных их доля еще выше.

А общее число политзаключенных, как отмечают правозащитники, может превышать известные нам цифры (1200+ человек) в несколько раз. То есть, речь идет о тысячах людей, их семьях, детях и родителях.

— Заключенные выпадают из обычной жизни. <Тюрьмы> это отсрочки браков, рост разводов, откладывание рождения детей, — перечисляет Лев Львовский. — Причем эти эффекты длятся некоторое время и после освобождения.

В тюрьмах больше умирают, особенно мужчины. По Беларуси данных, опять же, нет, но по открытым данным из РФ смертность в тюрьме за год примерно втрое выше, чем на свободе. А это значит, появляется больше вдов и сирот.

Есть негативные последствия для детей заключенных. В Беларуси не было таких исследований, но в других странах, например, в США, они проводились. Нередко эти дети получают меньше образования, хуже развиваются, имеют худшее здоровье, заключают меньше браков. Следовательно, ухудшается качество человеческого капитала.

Что касается политзаключенных, тут есть дополнительный косвенный фактор: усиление миграционных настроений в других слоях общества, рост оттока молодежи. Если ваш сосед что-то украл и его посадили, вряд ли вас это сильно затронет, а если сосед сел как политзаключенный — это может заставить пересмотреть планы на жизнь, отложить рождение детей до лучших времен.

Как не копать себе яму

Конечно, добавляет экономист, для оценки демографического эффекта важно представлять средний портрет заключенного: кто эти люди, по каким статьям они сидят. Внутреннюю статистику МВД очевидно ведет, но эти данные также скрываются:

— Если в тюрьме, предположим, 27 тысяч убийц — то выпустив их на свободу, мы получим скорее негативный результат, если тяжких преступников всего 500 — он будет другим. Но все же можно попытаться прикинуть: если бы заключенные обзаводились таким же количеством детей, как и люди на свободе, как это отразится на демографической ситуации?

В базовом сценарии за год Беларусь теряет примерно 828 детей — тех, кто мог бы родиться, если бы не массовые «посадки». Это немало, если вспомнить, что в прошлом, 2024 году в нашей стране родилось всего 56 тысяч детей.

Что можно сделать? В идеале — меньше людей держать в тюрьмах, не сажать тех, кого можно не отправлять за решетку. Это касается не только политзаключенных, но всех, чье нахождение на свободе не вредит обществу.

Нужно учитывать, в том числе при амнистии, фактор семьи, наличие детей, тяжелобольных родственников. Формально в законе это все у нас есть, но учитывается, как я понимаю, с переменным успехом.

Политзаключенных, разумеется, вообще не должно быть. А там, где возможно, нужно вводить нормы и применять наказания, альтернативные лишению свободы. Улучшать качество и доступность медпомощи в тюрьмах и колониях, а также уменьшать последствия заключения для тех, кто выходит на свободу — чтобы эти люди были более здоровыми, сохраняли больше связей с семьей и с обществом, участвовали в программах адаптации.

По мнению Льва Львовского, универсального рецепта успеха здесь нет. Но эффективность реформ можно оценить, если предоставлять объективную информацию и данные, которые можно измерить, а не скрывать статистику и без того крайне закрытой системы.